Я как всегда пишу отчеты очень медленно.
Это было потрясающе. Спасибо вам, дорогие игроки, что оживили этот мир. Что помогли нам и друг другу. Вы потрясающие.
Спасибо Аглая, что помогла сделать сны реальностью.
Спасибо Полит, что ты приняла нашу сказку как родную. И помогла ей расправить крылья и полететь.
Спасибо игротехники за то, что вы были всегда и везде. И кем угодно.
Спасибо Совесть за то, что ты сделала столько всего для маленькой девочки Юнги.
И спасибо Русалке - ты была моим маяком, моим светом и всем, ради чего стоило возвращаться.

Сказка о маленьком лесном духе, о хитром Дьяволе, о синем-синем море, о черном Лесе и о Доме, где жили настоящие мудрецы.Однажды в Черном-черном Лесу жил маленький глупый лесной дух. Глупый, но самоуверенный. Он заманивал путников на болота в самой глуши, где растут стеклянные желуди и живет, по поверьям, душа Черного Леса. Он светил своим фонариком – и все потерявшиеся души слетались на этот свет, надеясь найти дорогу прочь из черного-черного Леса, но заходили лишь глубже – и там, в глубине погибали на болотах. Он обещал им счастье, или богатство, или просто возможность выбраться из чащи, но каждое его слово было ложью.
Однажды в Черный Лес удалось пробраться Тьме. И маленький глупый дух, сам того не зная, заманил в свои сети самого Дьявола. Притворился Дьявол, будто он простой путник, которому страшно в темном Лесу. Притворился Дьявол, что верит лесному духу и пошел с ним в самое сердце Черного Леса. А когда огонек собрался бросить его на болотах и сбежать, взмолился: «Не губи меня, лесной дух, не заманивай дальше и дальше в глубину! Хочешь, я расскажу тебе сказку, а ты поможешь найти мне дорогу обратно к опушке этого темного-темного Леса?»
Дух согласился, и рассказал ему Дьявол сказку про море, лежащее далеко за пределами Черного Леса, море, про которое никогда не слышал еще маленький лесной дух. И так понравилась маленькому лесному духу сказка, что он громко воскликнул: «Надоел мне этот Черный Лес! Темные болота и поросшие мхом корни, надоели кроны деревьев, заслоняющие небесный простор и еловые ветви, цепляющиеся за волосы! Я мог бы больше никогда этого не видеть, даже не вспоминать – только бы взглянуть одним глазком на далекое синее море!»
- Что же, глупый лесной дух, будь по-твоему, - сказал ему Дьявол, принимая свое истинное обличье.
И навсегда запер духа в человеческом теле, и человек этот не помнит ни Леса, ни себя настоящего, но обязан служить Дьяволу до самого своего освобождения.

* * *
- Меня так пугает твое кольцо! Сними его, пожалуйста! - лицо Русалки кажется слишком бледным при электрической свете; голос слегка дрожит.
Я медлю несколько секунд. Потом отвечаю:
- Я не могу. Это подарок. И я обещала носить его.
- Если тот, кто подарил его тебе - друг, он поймет.

Да. Если.

Мне каждую ночь снится море. И что-то еще. Не помню.

* * *
В Баре у Дороги пьют и смеются, пьют и играют в карты, пьют и поют песни, пьют и плачут.
Горят и плавятся красные свечи.
За стойкой ловко управляется Каспар Йонер, его рыжая дочь Хильда встречает гостей бара, с некоторыми перекидывается парой слов или фраз, с другими - перекидывается в карты.
Я - Юнга, веселый матрос с ушедшего корабля, контрабандистка, почти пиратка. Я пью и смеюсь, не верю в сказки. Говорю, что не верю. Я кричу об этом громче всех, о том, что верю только в море и морю, надеясь, что, возможно, меня однажды переубедят.
Я не боюсь никого и ничего. И никого не хочу слушаться. Я никого не слушаюсь. Кроме...
Из дальнего угла бара скользит ловкой бледной тенью Шутник. Белые волосы, темно-фиолетовый пиджак, золотая кукла - всегда с ним.
"Пойдем со мной, Юнга".
И я иду.

* * *
В доме его со всех сторон таращатся на тебя куклы. И никуда не спрятаться тебе, даже если повезет съежиться до размеров одной из них, никуда не забиться. Всюду находят тебя их голубые глаза.
Его голубые глаза.

- Пожалуйста, отпусти его! Зачем тебе этот мальчишка? Пожалуйста, отпусти... Отпусти их всех. Пожалуйста!
- Смотри мне в глаза и молчи.
- Молчу...
Я молчу и думаю - о Кролике - мальчике из Кофейника с такими же белыми волосами, думаю о капитане моего ушедшего корабля - он да Шутник отдают мне приказы.
И приказ их - погубит Кролика. Погубит весь Дом.

* * *
Я сильнее него. Дом сильнее него. Я слышала, пока мы все в Доме - тени не войдут.

Дом, пожалуйста, помоги! Пожалуйста, помоги мне! Я знаю, Дом, ты можешь мне помочь! Пожалуйста! Я так больше не могу!
Меня трясет, пальцы выводят кривые буквы на поверхности стен - вдруг увидят, прочитают, найдут и помогут. Но буквы вплетаются в целый рой надписей и убегают, выцветают, исчезают в потоке чужих слов. Я знаю, заранее знаю - никто не увидит их. И все-таки продолжаю писать.

* * *
Крыльцо Дома скрипит, тихонько звенят колокольчики на Мустанге. Табаки курит, а я - впиваюсь пальцами в деревянные перила, оставляя крошечными полумесяцами следы ногтей на мягком, прогнившем дереве.

- Ведь Дом может помочь? Мне страшно... Пожалуйста! Я не могу сказать. Не могу. Пожалуйста. Ведь Дом - может?
- Мы все - можем. Мы должны помогать друг другу.

* * *
В Баре у Дороги в этот вечер играют в карты на правду. Впрочем, как и в многие другие вечера.
Раздает синекрылый Гамаюн - для себя, для меня, для рыжеволосой Хильды...
Молча сидит в углу черный и ловкий зверь. Он, говорят, король, но у пиратов и контрабандистов не бывает королей.
Мы говорим и играем. Выигрывает Гамаюн.
- Скажите мне, - голос у птицы хриплый, - скажите мне, как полюбить чудовище?
- А разве ты чудовище?
Он не чудовище. Я встречала чудовищ. У них белые волосы, голубые глаза и они делают из людей кукол.

* * *
В Кофейнике ловко и быстро двигаются, готовя коктейли, Спирохета и Кролик. Поют гитарные струны, поет Совесть - и все, вдруг замолчав, слушают:

Жил однажды на свете Дьявол.
По морям-океанам плавал,
А меня никогда не видел,
О тебе никогда не слышал...

Кролик останавливается на миг. Вздрагивает. Я знаю - он знает.
Тени уже вошли. Тени уже среди нас.


Мне каждую ночь снится море. Море и... Лес?

- Леса не существует! Давайте, докажите мне обратное! Давайте!
Юнга всегда кричит, когда ей больно - кричит и смеется.
- Зачем?.. - странный гость нынче пришел к Йонеру в бар: седой, весь в листьях и с крючковатой палкой. Он называет себя Лесником.
Но ведь леса не существует.
Разве бывают лесники без леса?


- Я слышал, ты спрашивала про Лес? Отвечай!
Это произносят губы Кролика, но от него самого не осталось и следа. Я знаю, это все Шутник. И ничего не могу сделать.
Делаю вид, что не поняла вопроса и убегаю.

Кричу кому-то:
"Пожалуйста! Не оставляйте меня с ним одну! Пожалуйста, просто не оставляйте меня с ним одну!
Пожалуйста, помогите мне! Послушайте меня! Я бы написала, я бы сказала, но не могу. Пожалуйста!"

Меня ловит Совесть. В ее глазах читается беспокойство. Она действительно боится за меня.
- Совесть, мне вчера снился сон, и ты там была. Мы говорили про чудовищ. Я знаю одно чудовище. Я очень его боюсь. Но... Не могу говорить. Я знаю, ты знаешь, о чем я.
- Я знаю, о чем ты. Мне снился похожий сон. Когда-нибудь мы обязательно снова увидимся во сне.

* * *
Время идет, мне страшно. А Юнге - смешно. Она смеется, потому что все решила рассказать.
- Гамаюн, скажи мне: ты помнишь про сны девочки Совести? Я покажу тебе, кто чудовище. Через десять минут в баре, том, что во сне. Приходи. Я покажу.

Я оказываюсь в Доме. Меня захлестывают волны. Мне страшно и смешно, меня колотит. Мы говорим с Кроликом.
Я вижу, как он преображается, перестает быть собой.
Если он только поддастся на уговоры, я помогу тебе снова владеть собой, не бояться отражений и не вздрагивать от песен о дьяволе.
Только бы получилось.

* * *
По дороге в бар Шутник сворачивает к дому. Только не туда, только не туда. Меня колотит. Но он приказывает - и я иду, ненавижу себя, но иду.
Он так приказал. Я знаю, была одна сказка, там дети бросали на землю хлебные крошки, чтобы искать дом, чтобы их нашли.
У меня нет хлебных крошек - и я бросаю свои серьги, свою куртку, что-то из украшений.
Найди меня, пожалуйста, найди.

- Я тебя не боюсь! - тихо и даже почти без дрожи в голосе.
- Что за глупость, - я и сама знаю, что глупость.
Мне становится слишком холодно, слова застревают, я им не верю - этим словам, но продолжаю твердить, будто заученное стихотворение.
Я даже сейчас - лишь заведенная игрушка, играющая по его правилам.
- Ты просто жалок. А я все им расскажу. Все.

Он сжимает тонкие, будто фарфоровые пальцы на горле, и голова у меня идет кругом. Куклы вертятся и пляшут, холод пробирает до костей, а он говорит голосом, который во сто крат холоднее любого холода:
- Ты ничего им не расскажешь. Совсем ничего. Поняла? Повтори.
- Я ничего им не расскажу. Совсем ничего.
- Теперь повтори намного громче.
Громче. Намного громче. И тут появляется глупая надежда - а вдруг Гамаюн нас услышит? Вдруг я выиграю, хоть раз, от его приказов. Вдруг?
В горле сухо и горит. А ноги - вата.
Пожалуйста, услышь меня, синекрылый, услышь - ведь бар так близко! Пожалуйста.
Тихо. Синекрылый не слышит, никто не слышит.
- Теперь можешь идти.
Я встаю и ухожу. Подбираю куртку и серьги. Я впервые почти что плачу.

* * *
Я лежу на кровати, уставившись в потолок и сжимая руки так сильно, что костяшки кажутся совсем белыми.
Я лежу тихо-тихо - как море при полнейшем штиле, а рядом чуть не плачет Совесть:
- Что мне сделать? Скажи мне, умоляю, скажи, что я могу для тебя сделать?
- Ничего.
- Пожалуйста! Пикси, прошу тебя, пожалуйста, что я могу сделать? Что я могу сделать?!
- Я же сказала - ничего. Ты опоздала. Я уже умерла.

* * *
...И навсегда запер Дьявол духа в человеческом теле, и человек этот не помнит ни Леса, ни себя настоящего, но обязан служить Дьяволу до самого своего освобождения.
И навсегда запер Дьявол духа в человеческом теле...

А чтобы освободить его, надо снять с него метку Дьявола, пролить кровь этого человека и отвести его в Лес, в самое сердце, чтобы он просил у него прощения.

Шанкар говорит быстро и вкрадчиво. Впереди расстилается Дорога. Мы идем - Шанкар, Гамаюн, Неважно и я. Небо над Чернолесьем серо-голубое в легких облаках, огромное, просторные небо.
Я жду Шутника. Вызов брошен, и он должен прийти. Теперь-то он должен прийти.
Я жду Шутника, а появляется Он. Тень. Безликий. Мой капитан.
Черный плащ, маска искрится разбитыми зеркалами, искажающими лица моих спутников. Я пытаюсь уйти, бросаюсь к бару, но слышу его голос, едва сделав пару шагов:

- Юнга! Мы еще не закончили. Подойди.
- Слушаюсь, мой капитан.
Слушаюсь.

Он говорит, и во мне не остается ничего, кроме его голоса. Ничего, кроме его приказов. Нет больше рыжей смешной Юнги, нет испуганной маленькой Пикси.
И... Духа из сказок Шанкара тоже нет.

- Держите ее! Ищите на ней метку! - меня хватают под руки Шанкар и Гамаюн, неизвестно откуда появившийся Рыжий сдирает с меня все украшения - серьги, кольца, браслеты.
Мне больно и холодно. И рвутся откуда-то изнутри, из темной, чернильной пустоты внутри меня смех и крики.
- Слышите! Вы опоздали!!! Опоздали!
Они затыкают мне рот, а я смеюсь. Я никогда не смеялась так, как сейчас.
Ищите метку! Хотите, я разуюсь? Это забавно! Все забавно, все смешно!

* * *
Лес. Впервые - Лес. Или нет? Но все равно - так смешно! Отобрать у них нож. Бегать по снегу, рваться. Глупцы! Вы опоздали!!! Вы опоздали! Вы проиграли! Все вы проиграли!
И в зеркале - только Он. Во всех зеркалах - только Он.
Бедная девочка, ей было так больно. Так больно. А вы - опоздали...
Вы опоздали!
Заткнутый рот, разбитые колени и губы. И Лес, холодный, какой-то прозрачно-чужой Лес.

- Пролейте кровь того, кого хотите освободить. А после - он должен каяться и просить прощения у Леса.
Она не готова.

Ножом по ладони - больно. И снова. И опять. Лес. Чернолесье. Бар.
Бар. А в нем - Йонер.

Йонер, Йонер, ты неправ, ты неправ, Йонер
Йонер, Йонер, ты неправ, ты неправ, Йонер
Йонер, Йонер, ты...
Приведи мне ребенка, Йонер! Приведи мне мальчишку!!!

И снова затыкают рот.

Лес. Чернолесье. Бар. Дом.
А в Доме я сбегу.

* * *
В Доме Рыжий бросается на меня с ножом. Глупый мальчишка, это самая главная твоя ошибка.
- Пожалуйста, Паутинка, мне страшно, он бросился на меня! Что я ему сделала?! Что я ему сделала?..
Паутинка растеряна, я вижу это и с трудом сдерживаю смех. Рыжего запирают, а меня отводят наверх. С Русалкой.
Русалка беспокоится - о маленькой глупой Пикси. Но Пикси больше нет и не будет. Пикси мертва. И Русалка умрет - я отвожу ее в Бар.

* * *
- Держи мой дар, Йонер! Эта девчонка послужит приманкой для того, кто нужен тебе! Слышишь, Йонер, запри ее! Приведи ребенка, Йонер! Приведи мне ребенка!..

В баре молчание, множество глаз следящих за нами. И спокойный Йонер:
- Юнга, что с тобой в самом деле? Сядь, выпей, успокойся.

Я смеюсь. Я отведу его в Дом. Пусть увидит мальчишку, пусть вспомнит.

* * *
В Доме Йонера окружают, а меня пытается схватить Рыжий. Потом - Слепой. Глупые дети, которые пытаются говорить со мной. С ней - с маленькой Пикси. Как же вы не понимаете - нет больше никакой Пикси. Никого нет. Я умерла.

В Могильнике белым-бело. Сидят взолнованные пауки и воспитатели.
И Кролик. Жалкий, глупый Кролик, рыдающий в углу.

- Шутник! Слышишь, Шутник! Я теперь сильнее тебя!!! Я сильнее тебя! А ты - принадлежишь ему!!! Только ему!!! Глупый мальчишка, глупый Кролик, слышишь, ты принадлежишь ему!!!

Кролик кричит, его уводит Куколка - еще одна глупая испуганная девочка, Пикси была такой же. Маленькая глупая Пикси. Маленькая мертвая Пикси.

* * *
Когда я снова оказываюсь в Могильнике, меня сразу же хватают. Рыжий, Совесть. По белому полу разливается кровь. Слепой бьет сильно: в живот и два раза в грудь.
Я захлебываюсь и падаю в темноту.

* * *
Что было дальше в сказке про маленького духа?
Горящий в ночи костер, и темный-темный Лес, песни и праздник, и Дикая Охота. И пахло хвоей и талым снегом, и дымом, и травами, чаем и медом. И были сказки - о смерти и любви, о сердце Леса, о синем море.
Был выбор - у каждого был выбор.

Я выбрала дорогу.
Рыжая Юнга, девочка-иллюзия, девочка-выдумка, сочиненная Дьяволом и Шутником, ушла искать того, кто сможет подарить ей второй шанс. И настоящую жизнь.

Но это будет уже совершенно другая сказка.